Фонд содействия научным исследованиям в области правового обеспечения безопасности человека

Ошибки объективного и двойного вменения как неправильное применение закона (с учетом административно-деликтного аспекта).

Конституционные положения о презумпции невиновности и запрете двойной наказуемости (ст. 49, 50 Конституции РФ) находят необходимое отражение в уголовном (ст. 5, 8, гл. 5 УК РФ) и уголовно-процессуальном законодательстве (ст. 14, 73, 297, 299, 302 и др. УПК РФ). При этом межотраслевой принцип вины, закрепляя недопустимость объективного вменения (ч. 2 ст. 5 УК РФ), взаимодействует с принципом законности в части запрета применения уголовного закона по аналогии (ч. 2 ст. 3 УК РФ) и с принципом справедливости, исключающим двойную наказуемость (ч. 2 ст. 6 УК РФ). О недопустимости повторного привлечения к ответственности гласят также ст. 12, 17 УК РФ, п. 4, 5 ч. 1 ст. 27, ст. 308 и др. УПК РФ), а неправильное применение закона, положений Общей и Особенной частей УК РФ является одним из оснований отмены (изменения) приговора (ст. 38915, 38918, 4014, 40115 УПК РФ). 

На нарушения уголовного закона в виде объективного и двойного вменения обращается внимание в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, в Обзорах судебной практики, в решениях по конкретным делам, в научной литературе1. В основе таких ошибок лежит комплекс причин не только правоприменительного, но и законодательного, методологического характера2. К указанным правоприменительным ошибкам относятся разновидности излишней квалификации «с запасом». В условиях действующего УПК РФ квалификация приобретает характер допущения стороны обвинения, а предлагаемый суду объем обвинения нередко оказывается завышенным со всеми вытекающими последствиями. Но это упрощенное представление о подобных нарушениях. Их разновидности зависят в том числе от специфики конструкции составов, от процессуальных возможностей доказывания, от фактического наличия совокупности и конкуренции уголовно-правовых норм, от эксцессов исполнителей и т. п. 

Существует ряд научно-практических критериев, позволяющих минимизировать ошибки объективного вменения3. Так, виновная связь отсутствует и, следовательно, налицо объективное вменение, если нет необходимых признаков общего (например, вменяемости) или специального (например, должностного лица, военнослужащего) субъекта преступления; отсутствует причинная связь между деянием и последствием в материальных составах; если имеется казус, невиновное причинение вреда; если деяние было вынужденным, т. е. совершено при обстоятельствах, исключающих его преступность (гл. 8 УК РФ). Кроме того, при рассмотрении дел о групповых преступлениях, исходя из личного, виновного характера ответственности, признаки субъективной стороны должны устанавливаться и отражаться применительно к каждому соучастнику в отдельности. Так, очевидно, что квалифицирующий признак наличия судимости за ранее совершенное преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетних (ст. 131–135 УК РФ) может быть вменен только конкретному лицу, имеющему судимость, но не его соучастникам (соисполнителям). При этом вид вины, мотивы и цели умышленно действующих соучастников могут не совпадать, а их ответственность определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления (ст. 34 УК РФ)4. Мотивы, цели действий соучастников могут осознаваться, но не всегда разделяться иными участниками. Желание действовать совместно не означает, что все соучастники действуют с прямым умыслом по отношению ко всем последствиям содеянного. 

В равной мере это касается иных квалифицирующих признаков, отражающих повышенную опасность деяния и подлежащих вменению конкретным соучастникам лишь при условии их осознания. Именно в соответствии с принципом субъективного вменения за эксцесс исполнителя другие соучастники ответственности не подлежат (ст. 36 УК РФ). 

Аналогичного подхода следует придерживаться при квалификации множественности преступлений, когда субъективная сторона каждого из входящих в совокупность деяний и в отношении конкретного подсудимого должна устанавливаться и оцениваться самостоятельно, т. е. отдельно (об этом, например, ч. 2, 3 ст. 299 УПК РФ – о приговоре). 

Объективное вменение проявляется в оценке компонентов состава преступления без учета субъективного отношения виновного лица к ним. Такая оценка может касаться различных признаков, относящихся ко всем четырем элементам состава преступления.

Примером объективного вменения в части объекта является квалификация причинения вреда здоровью как покушения на убийство, а покушения на убийство – как посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа. Неправильное определение объекта посягательства приводит, в частности, к ошибочной переквалификации содеянного, например, со ст. 335 УК РФ – нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности на ст. 116 УК РФ – побои, т. е. на общеуголовное преступление. Разновидностью объективного вменения по субъектному элементу является включение в обвинение признаков вменяемости, возраста, а также признаков специального субъекта, к примеру должностного лица, военнослужащего, лицу, который ими не обладает. 

На практике проявление объективного вменения чаще касается объективной и субъективной сторон, их сочетания (объекта и субъективной стороны) и может выражаться в следующих вариантах: 

1. Вменение состава преступления в ситуации, исключающей общественную опасность и преступность деяния: игнорирование цели необходимой обороны, мотива крайней необходимости и отсутствия волевого момента вины в исполнении приказа. Так, по конкретному делу суд не принял во внимание свидетельство наличия у военнослужащего законных оснований для освобождения от исполнения служебных обязанностей, в связи с чем необоснованно осудил его за уклонение от военной службы5.

2. Требующие установления и оценки конкретные формы и виды вины подменяются констатацией наличия причинной связи между деянием и наступившими последствиями. Такая ситуация чаще возможна при материальных составах преступлений, связанных с нарушением специальных правил, например правил дорожного движения, но не только. По конкретным делам Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, в том числе при участии автора, неоднократно констатировала, что в соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, а все сомнения в виновности осужденного, которые не могут быть устранены, толкуются в его пользу, как это предусмотрено ст. 14 УПК РФ о презумпции невиновности. Согласно ст. 5 УК РФ объективное вменение, т. е. ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. В связи с этим при обстоятельствах конкретного дела, когда судом на основе исследованных доказательств достоверно не установлен прямой умысел и мотив покушения на убийство двух лиц общеопасным способом, действия Ф. переквалифицированы с учетом фактически причиненного А. тяжкого вреда здоровью, а П. – легкого вреда здоровью – по неосторожности. Принимая во внимание, что УК РФ не предусматривает ответственности за неосторожное причинение легкого вреда здоровью, содеянное в этой части осужденным, не являющимся специальным субъектом, квалифицировано по ч. 1 ст. 118 УК РФ как причинение тяжкого вреда здоровью А. по неосторожности в виде небрежности: признано, что Ф. не предвидел возможность наступления указанных общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть их (ст. 26 УК РФ)6.

3. Вменение лицу признаков, не охватываемых его сознанием (следовательно, виной). Например, оценка группы лиц в качестве организованной группы, преступного сообщества как самостоятельного состава (ст. 208, 209, 210 УК РФ) или квалифицирующего признака преступления без учета того, что наличие организованной группы определяется не только объективными, но и субъективными признаками. Не исключено вменение иных квалифицирующих, особо квалифицирующих признаков состава преступления при отсутствии виновного отношения к ним субъекта. К примеру, признака проникновения либо крупного размера при краже, признаков вооруженности при разбое, несовершеннолетия потерпевшей при изнасиловании либо вменение более тяжкого состава преступления по сравнению с тем, который осознавался лицом (например, оценка кражи, мошенничества как грабежа; грабежа – как разбоя, причинения вреда здоровью как покушения на убийство и т. п.). Так, признано, что угроза имитацией оружия при разбое не может рассматриваться в качестве квалифицирующего признака ч. 2 ст. 162 УК РФ7.

4. Нередки ситуации вменения специальной цели при ее отсутствии у лица. Например, цели вовсе уклониться от военной службы как конструктивного признака дезертирства, что влечет ошибочную квалификацию не по ст. 337, а по ст. 338 УК РФ8.

5. К числу разновидностей объективного вменения также относятся: инкриминирование совокупности тождественных преступлений при наличии признаков единого продолжаемого преступления; излишнее вменение совокупности альтернативных признаков (конструктивных, квалифицирующих), которые фактически охватываются одним из них и не требуют дополнительной квалификации (ношение, хранение оружия при его перевозке; признак корыстных побуждений убийства, сопряженного с разбоем, и т. п.); применение конфискации без учета положений ч. 3 ст. 1041 УК РФ о том, что имущество, переданное осужденным другому лицу (организации), подлежит конфискации, если лицо, принявшее имущество, знало или должно было знать, что оно получено в результате преступных действий. 

На практике объективное вменение сочетается с двойным вменением, рассматриваемые нарушения закона допускаются в различных комбинациях, в том числе при решении вопроса о совокупности преступлений. 

Излишняя квалификация, как и объективное вменение, также может касаться всех элементов и признаков состава преступления. Приведем типичные варианты излишней квалификации: 

1. Одновременное вменение основного и дополнительного состава (составов) преступления при необходимости разрешения конкуренции между ними, как это предусмотрено ст. 17 УК РФ (например, ст. 285 и 290, ст. 285 и 305, ст. 299 и ст. 303, ст. 162 и ст. 111). Если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, то совокупность преступлений отсутствует и ответственность наступает по специальной норме (не по совокупности ч. 2 ст. 303 и ч. 1 ст. 285, а только по ч. 2 ст. 303). 

В связи с этим Судебная коллегия по уголовным делам исключила из приговора обвинение по ч. 1 ст. 285 УК РФ, указав, что ст. 303 УК РФ по отношению к ст. 285 УК РФ является специальной нормой, предусматривающей ответственность конкретного должностного лица за фальсификацию доказательств9.

Другой пример связан с высказыванием потерпевшему угроз убийством в процессе завладения автомобилем, что охватывается ч. 4 ст. 166 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ не требуется10.

2. Вменение одного и того же признака дважды – в качестве основного признака одного и квалифицирующего признака другого состава преступления (например, корысти при квалификации содеянного по ст. 162 и ч. 2 ст. 105 УК РФ). Так, Президиум Верховного Суда Российской Федерации исключил из обвинения по совокупности преступлений, в том числе предусмотренных ч. 1 ст. 209 и ч. 2 ст. 209 УК РФ, как излишне вмененное осуждение лица по ч. 2 ст. 209 УК РФ, по следующим основаниям. Действия создателей и руководителей банды подлежат квалификации только по ч. 1 ст. 209 УК РФ, и поэтому дополнительная оценка тех же действий по ч. 2 ст. 209 УК РФ является ошибочной, поскольку фактически за одно и то же преступление им назначаются два наказания. Кроме того, содеянное Т., связанное с участием в составе банды в конкретных преступлениях, уже получило самостоятельную правовую оценку в приговоре суда11.

3. Учет одних и тех же обстоятельств повторно в качестве иных составов преступлений. Например, оценка признака проникновения в жилище при хищении как излишне вмененного состава незаконного вторжения в жилище (ст. 139 УК РФ); вменение превышения должностных полномочий (ст. 286 УК РФ), а также фальсификации доказательств (ст. 303 УК РФ) при привлечении заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ); одновременное вменение составов уклонения от исполнения обязанностей военной службы и подлога документов, посредством которого лицо уклонилось от службы, тогда как содеянное полностью охватывается ст. 339 УК РФ12. Так, Президиум Верховного Суда Российской Федерации указал, что ответственность за незаконное лишение свободы, совершенное должностным лицом, установлена в ст. 286 УК РФ и не требует дополнительной квалификации по ст. 127 УК РФ13.

4. Кроме того, встречается вменение одних и тех же обстоятельств как в качестве конструктивного, так и квалифицирующего признака составов либо признака, влияющего на наказание (например, учет цели скрыть другое преступление как при оценке деяния по п. «к» ч. 2 ст. 105, так и в качестве отягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «е1» ч. 1 ст. 63 УК РФ; вменение при квалификации деяния по ст. 150 УК РФ дополнительно в качестве отягчающего наказание обстоятельства признака совершения деяния в отношении малолетнего (на недопустимость этого указывают ч. 3 ст. 61 и ч. 2 ст. 63 УК РФ). 

Так, использование заведомо подложного паспорта лицом, совершившим его подделку, охватывается ч. 1 ст. 327 УК РФ и дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 327 УК РФ не требует14.

Если отягчающие обстоятельства (например, наступление тяжких последствий в виде смерти при убийстве, при разбойном нападении, применение оружия при разбое) предусмотрены в качестве квалифицирующего признака преступлений, являются частью их объективной стороны, то они сами по себе не могут повторно учитываться при назначении наказания15.

Наличие в составах преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних (ст. 131–135 УК РФ) такого квалифицирующего признака, как судимость лица за совершение этих же преступлений, в силу ч. 2 ст. 63 УК РФ исключает повторный его учет при назначении наказания. В связи с этим Судебная коллегия исключила из приговора признание рецидива преступлений отягчающим наказание обстоятельством, смягчила наказание, назначенное по ч. 5 ст. 132 УК и по ч. 5 ст. 69 УК РФ16.

5. Встречается вменение наряду с итоговым вредом промежуточных последствий или этапов деяния (например, квалификация содеянного не только как убийства, но и причиненного в процессе лишения жизни тяжкого вреда здоровью; вменение не только покушения на преступление, но и приготовления к этому же преступлению (применительно к обороту наркотических средств), оценка деяния не только как соисполнительство, но и как организация преступления, квалификация одного деяния по ч. 2 и 3 ст. 162 УК РФ и т. п.). К примеру, одни и те же действия суд ошибочно оценил как убийство и покушение на убийство, т. е. как совокупность преступлений17

6. Нередко вменяется совокупность альтернативных признаков (конструктивных или квалифицирующих), которые охватываются одним из них (оборот оружия, наркотических веществ и т. п.). Так, незаконное перемещение на транспорте огнестрельного оружия, находящегося непосредственно при обвиняемом, не признается перевозкой, предусмотренной ч. 1 ст. 222 УК РФ18.

По другому делу Судебная коллегия изменила приговор в отношении осужденного за незаконное приобретение, ношение и хранение огнестрельного оружия и боеприпасов. Суд квалифицировал эти действия по совокупности преступлений, тогда как они были совершены одним лицом в определенный период и подлежали оценке по соответствующей части ст. 222 УК РФ19.

В практике встречается сочетание разновидностей двойного и даже тройного вменения. 

Так, суд первой инстанции, оценивая действия Т. применительно к каждому из потерпевших в отдельности, оправдал его по ст. 299 УК РФ как излишне вмененной и квалифицировал содеянное по совокупности преступлений: по ч. 1 ст. 285 УК РФ – злоупотребление должностными полномочиями, а также и по ч. 2 ст. 303 УК РФ – фальсификация доказательств по уголовному делу лицом, производящим дознание. 

Судебная коллегия по докладу автора статьи констатировала, что, оценив содеянное осужденным таким образом, суд в приговоре не указал, как это предусмотрено ст. 307 УПК РФ, в чем конкретно выразились злоупотребления должностными полномочиями и фальсификация доказательств, а фактически признал, что злоупотребления служебными полномочиями заключались в фальсификации доказательств по уголовным делам в отношении двух потерпевших. Между тем в соответствии с ч. 3 ст. 17 УК РФ, если преступление предусмотрено общей и специальной нормами УК РФ, то совокупность преступлений отсутствует и ответственность наступает по специальной норме. Признав Т. виновным по двум преступлениям, предусмотренным ч. 1 ст. 285 УК РФ, и по двум преступлениям, предусмотренным ч. 2 ст. 303 УК РФ, суд неправильно применил уголовный закон, в нарушение требований ст. 17 УК РФ квалифицировал по совокупности преступлений одни и те же деяния должностного лица, предусмотренные общей (ст. 285 УК РФ) и специальной нормами (ст. 303 УК РФ), без учета того, что последняя норма представляет частный случай злоупотребления служебными полномочиями специального должностного лица. В силу ч. 3 ст. 17 УК РФ в этом случае содеянное следует квалифицировать по ч. 2 ст. 303 УК РФ о специально-должностном преступлении против правосудия, а общая норма (ч. 1 ст. 285 УК РФ) подлежит исключению из приговора как излишне вмененная. 

Кроме того, изменена оценка содеянного Т. в части фальсификации доказательств по уголовным делам в отношении двух потерпевших. Квалифицируя указанные действия Т. по совокупности двух преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 303 УК РФ, суд это решение не мотивировал и не привел доводов в обоснование вывода о такой оценке содеянного. Между тем Т. за короткое время в одном месте одним способом подделывал ряд процессуальных документов по двум уголовным делам, преследуя единую цель – передать оконченные дела и уйти в отпуск. Указанные действия Т. по фальсификации доказательств по двум делам в приговоре описаны поэпизодно. При таких обстоятельствах, когда посягательство осужденного фактически было направлено на один объект – интересы правосудия, Судебная коллегия содеянное Т. в части фальсификации доказательств по двум уголовным делам квалифицировала как единое продолжаемое преступление – по ч. 2 ст. 303 УК РФ20.

Специального внимания сквозь призму принципа справедливости и недопустимости двойной наказуемости заслуживает комплекс вопросов конкуренции административной и уголовной ответственности, межотраслевой совокупности правонарушений, имеющих ряд взаимосвязанных аспектов. 

1. В соответствии с общеправовым подходом при конкуренции административной и уголовной ответственности предпочтение должно отдаваться более мягкому виду ответственности. Правило, понятное как принцип, имеет свои нюансы применительно к конкретике, которую судебная практика обобщала лишь отчасти. Так, относительно нарушения правил оборота оружия Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил, что в случаях, когда допущенное лицом административное правонарушение (например, нарушение правил хранения или ношения оружия и боеприпасов, их продажа, несвоевременная регистрация и перерегистрация оружия и т. п.) содержит также признаки уголовно наказуемого деяния, указанное лицо может быть привлечено лишь к административной ответственности21.

2. Второй аспект состоит в том, что освобождение лица от уголовной ответственности или наказания и прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям не свидетельствуют об отсутствии в его действиях состава преступления, что исключает возможность его привлечения к административной ответственности по тому же факту противоправных действий22. Об этом же косвенно свидетельствует и последнее постановление Государственной Думы об амнистии, разъясняющее, что лица, подпадающие под действие амнистии, не освобождаются от административных наказаний (т. е. за другие правонарушения)23

3. Третий аспект также связан с недопустимостью двойной наказуемости. В последнее время практиками обсуждается возможность ответственности субъекта за сам факт нарушения правил дорожного движения по КоАП РФ (и за не входящие в ст. 264 УК РФ последствия), а затем – по ст. 264 УК РФ (с учетом наступивших тяжких последствий). Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» (п. 12.1) предлагаются варианты преодоления запрета двойной наказуемости: зачет административного наказания в счет последующего уголовного наказания, а также принятие мер по прекращению административного производства по такому правонарушению вовсе, поскольку это является препятствием для вынесения приговора. 

В связи с этим следует заметить, что судебное решение об административном надзоре, его законность и преюдициальный характер оказывают существенное влияние на правомерность привлечения поднадзорного к ответственности по ст. 3141 УК РФ24

4. Вместе с тем принцип справедливости предполагает основанную на законе ответственность субъекта, в том числе за административное правонарушение при его криминализации, когда отмена законом административной ответственности одновременно сопровождается введением уголовной ответственности за то же деяние25.

5. Следующий аспект связан с дальнейшей разработкой вопроса о пределах расширения административной преюдиции в уголовной ответственности, о судьбе неоднократности в качестве вида множественности и квалифицирующего признака преступлений, которая возвращена в ряд составов преступлений (в ст. 131, 132, 1511, 154, 178, 180, 2641 УК РФ, в также в ряде законопроектов).

На реализацию принципа справедливости направлен и институт множественности преступлений, в частности совокупности (ст. 17 УК РФ). 

Так, п. «в» ч. 4 ст. 162 и ч. 4 ст. 111 УК РФ не соотносятся как общая и специальная норма, а потому действия виновных в разбойном нападении, в ходе которого потерпевшему причинен тяжкий вред здоровью, повлекший его смерть, подлежат квалификации по совокупности преступлений26.

По конкретному делу действиям специальных субъектов, являющихся в силу примечаний к ст. 285 и к ст. 318 УК РФ представителями власти, дана оценка по правилам идеальной совокупности преступлений, исключающей двойное вменение. Признано, что ч. 3 ст. 286 УК РФ в качестве тяжких последствий охватывает в том числе тяжкий вред здоровью, но не предусматривает наступление смерти в результате его причинения, о чем свидетельствуют санкции ч. 3 ст. 286 и ч. 4 ст. 111 УК РФ, последняя из которых более строгая. Поэтому посягательство на интересы государственной службы, на права и интересы граждан правильно квалифицировано по ч. 3 ст. 286 УК РФ. Причинение же тяжкого вреда здоровью потерпевшего, повлекшее по неосторожности его смерть, квалифицировано по ч. 4 ст. 111 УК РФ27

С квалификацией содеянного, в том числе по совокупности преступлений, тесно связан вопрос о реабилитации привлекаемого к ответственности лица. Так, к указанным в ч. 2 ст. 133 УПК РФ лицам, имеющим право на реабилитацию, не относятся подозреваемый, обвиняемый, осужденный, преступные действий которых переквалифицированы или из обвинения которых исключены квалифицирующие признаки, ошибочно вмененные статьи при отсутствии идеальной совокупности преступлений либо в отношении которых приняты иные решения, уменьшающие объем обвинения, но не исключающие его (например, при переквалификации содеянного со ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ), а также осужденные, мера наказания которым снижена до предела ниже отбытого. Вместе с тем, если суд придет к выводу о наличии оснований для оправдания лица, в том числе возражавшего против прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, то это лицо подлежит реабилитации28.

Такая правовая позиция устоялась на протяжении 20 лет: если подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений и обвинение в некоторых из этих преступлений не подтвердилось, суд в приговоре приводит мотивы признания подсудимого виновным в одних преступлениях и оправдания по обвинению в других преступлениях, а в резолютивной части приговора формулирует соответствующее решение о признании подсудимого виновным по одним статьям и об оправдании по другим статьям. В то же время, если подсудимый совершил одно преступление, которое ошибочно квалифицировано несколькими статьями уголовного закона, суд только в описательно-мотивировочной части приговора должен указать об исключении ошибочно вмененной статьи УК РФ, приведя соответствующие мотивы29.

Приведенные разъяснения соответствуют иным процессуальным нормам, в частности ст. 302 УПК РФ о видах приговора и праве на реабилитацию. Они взаимосвязаны и со ст. 246 УПК РФ об участии обвинителя в суде и его полномочиях. При частичном отказе государственного обвинителя от обвинения (или изменении в сторону смягчения) возвращение уголовного дела прокурору для составления нового обвинительного заключения не требуется30. В таком случае суд выносит постановление о прекращении дела по основаниям, предусмотренным пп. 1 и 2 ст. 24 и пп. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ31. Оправдание обвиняемого в указанном случае законом не предусмотрено32

Таким образом, предупреждению квалификационных ошибок объективного и двойного вменения способствует объективно-субъективный подход к характеру ответственности, реализация принципов вины и справедливости, правильное применение уголовного закона в части оценки множественности преступлений.

Библиографический список:

  1. Производство по уголовным делам в суде первой инстанции: науч.практич. пособие / под общ. ред. В. М. Лебедева. – Москва: НОРМА, 2011. – 512 с.
  2. Рарог А. И. Квалификация преступления по субъективным признакам. – Санкт- Петербург: Юрид. центр Пресс, 2002. – 304 с.
  3. Сборник определений и постановлений / под общ. ред. В. М. Лебедева. – Москва: Норма, 2007. – 752 с.
  4. Тер-Акопов А. А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. – Москва: ЮРКНИГА, 2003. – 480 с.
  5. Толкаченко А. А. Теоретические основы квалификации преступлений. – Москва: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2004. – 128 с.
  6. Толкаченко А. А. Проблемы субъективной стороны преступления. – Москва: ЮНИТИ- ДАНА; Закон и право, 2005. – 176 с.

Анатолий Анатольевич ТОЛКАЧЕНКО, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ.

Источники:

  1. См., напр.: п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 № 1 «О судебном приговоре»; Основания отмены и изменения судебных решений по уголовным делам: сб. определений и постановлений / под общ. ред. В. М. Лебедева. М., 2007; Тер-Акопов А. А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. М., 2003; Толкаченко А. А. Теоретические основы квалификации преступлений. М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2004 и др.  
  2. См., напр: Тер-Акопов А. А. Уголовная политика Российской Федерации. М., 1999; Толкаченко А. А. Указ. соч. и др.  
  3. См., напр.: Толкаченко А. А. Проблемы субъективной стороны преступления. М., 2005.  
  4. Имеется позиция о возможности соучастия только в преступлениях с прямым умыслом. См., напр.: Рарог А. И. Квалификация преступления по субъективным признакам. СПб., 2003. С. 219–222 и др.
  5. Обзор судебной практики гарнизонных военных судов за 2009 г.  
  6. Определение Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ от 14.11.2007 № 47О07–56.
  7. Обзор судебной практики гарнизонных военных судов за 2009 г.  
  8. Обзор судебной практики гарнизонных военных судов за 2009 г.  
  9. Определение № 93О04–9 // Основания отмены и изменения судебных решений по уголовным делам: сб. определений и постановлений… С. 411–414.  
  10. Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за 4 квартал 2007 г.
  11. Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 315п05 // Основания отмены и изменения судебных решений по уголовным делам… С. 414–417.  
  12. См. п. 28 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 03.04.2008 № 3 «О практике рассмотрения судами уголовных дел об уклонении от призыва на военную службу и от прохождения военной или альтернативной гражданской службы».  
  13. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 19.09.2007 № 309П07.  
  14. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 13.06.2007 № 655П06.  
  15. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 14.06.2006 № 201П06; Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2005 г. // Основания отмены и изменения судебных решений по уголовным делам… С. 429–431, 442–443.
  16. Определение № 44АПУ14–36 // Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 1 (2014), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 24.12.2014.  
  17. Обзор Верховного Суда РФ (законодательства и судебной практики) за 1 квартал 2008 г.  
  18. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 22.11.2006 № 562ПО6ПР.  
  19. Определение Верховного Суда РФ от 02.07.2012 № 30О12– 6 // Обзор кассационной практики Верховного Суда РФ за второе полугодие 2012 г., утв. Президиумом Верховного Суда РФ 03.04.2013.
  20. Определение от 13.09.2007 № 4700746 // Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ за 2007 г.  
  21. Пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12.03.2002 № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств».  
  22. Обзор практики рассмотрения жалоб и протестов на постановления по делам об административных правонарушениях за первое полугодие 2006 г., подготовленный Правовым управлением ФТС России // Письмо ФТС России от 29.09.2006 № 01-06/34024 «О направлении обзора правоприменительной практики».  
  23. См. п. 12 постановления Государственной Думы от 24.04.2015 № 6578–6 ГД «О порядке применения Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации «Об объявлении амнистии в связи с 70летием Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов».
  24. См. постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.05.2016 № 21 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьей 3141 Уголовного кодекса Российской Федерации».  
  25. См. постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2015 № 20П; проект 2016 г. федерального закона о внесении изменений и дополнений в ст. 24.5 и 31.7 КоАП РФ.  
  26. Определение Конституционного Суда РФ от 19.05.2009 № 846О-О; п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».  
  27. Определение СК УД Верховного Суда РФ от 19.02.2007 по делу № 48Д07–5.
  28. См. п. 4, 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 № 17 «О практике применения судами норм главы 18 УПК РФ, регламентирующей реабилитацию в уголовном судопроизводстве».  
  29. Пункт 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 № 1 «О судебном приговоре».  
  30. Определение № 7400552 по делу Ж и др. // Обзор законодательства и судебной практики за 2 квартал 2006 г.  
  31. Подробнее см.: Толкаченко А. А. Участие обвинителя // Производство по уголовным делам в суде первой инстанции: науч.практ. пособие / под общ. ред. В. М. Лебедева. М., 2011. С. 198–210.  
  32. Определение Верховного Суда РФ № 7800312 по делу Р.; определение № 44002172 по делу Л. и С. // Обзор законодательства и судебной практики за 2 квартал 2003 г.