О применении наказания в виде лишения права управления транспортным средством по делам о транспортных преступлениях.

1. Десятилетие применения УК РФ подтверждает невозможность экстенсивного развития отечественного уголовного законодательства, а потому объективную необходимость повышения эффективности существующих уголовно-правовых мер.

Одним из наказаний, потенциал которого недостаточно используется на практике, является лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (ст. 47 УК РФ).

Сфера его применения весьма ограничена: если в 1992 г. указанное наказание было назначено 7,9 % от общего числа осужденных¹, то в последующем статистика его назначения составляла менее 1%.² В 2004 г. указанное наказание применено в отношении 770 лиц, в том числе в отношении 26 несовершеннолетних; в 2005 г. – в отношении 901 человека, включая 7 несовершеннолетних. 

Между тем данное наказание позволяет учесть важные параметры как совершенного преступления, так и личности виновного, а потому носит выраженный превентивный характер. Это особенно важно при применении лишения права управления транспортным средством, которое по делам о транспортных преступлениях способно реализовать свою карательно-предупредительную цель, исходя из того, что «начало справедливости наказания означает необходимость соответствия его преступным деяниям…»³ Действительно, в век всеобщей автомобилизации правонарушители готовы понести любое наказание, только бы их не лишили права управление транспортным средством. 

2. В проекте постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике назначения судами уголовного наказания» в качестве варианта разъяснений предлагается указать, что суд может лишить права на управление транспортным средством и лицо, которое при совершении преступления не обладало правом на управление транспортным средством.

Мнения по данному вопросу неоднозначны. В частности, в связи с тем, что Кодекс РФ об административных правонарушениях определяет, что лишение права на управление транспортным средством как вид административного наказания применяется только к лицу, имеющему такое право. Не оспаривая формулировок административного кодекса, отметим, что применительно к своему предмету регулирования он последовательно и единообразно решает вопрос о применении административных наказаний в виде лишения специального права (ст. 3.8.) и дисквалификации (ст. 3.11.), распространяя их только на лиц, обладающих этими правами.

Вместе с тем, разделяя позицию, содержащуюся в предлагаемом проекте разъяснения по уголовным делам, обоснуем ее следующими положениями.

3. Теоретико-правовой аргумент. Сущностным признаком каждой отрасли права является предмет регулирования. Так, ст. 3 УК РФ, раскрывая принцип законности, в развитие положений Конституции устанавливает, что наказуемость преступного деяния определяется только Уголовным кодексом. На недопустимость вторжения смежных отраслей права в несвойственные для них пределы правового регулирования, в том числе в исключительную предметность уголовного законодательства в части, касающейся вопросов преступности и наказуемости деяний, неоднократно обращал внимание Конституционный Суд РФ.⁴ В своих решениях он подчеркивает необходимость учета особенностей предмета регулирования законодательных актов при разрешении возникающих между ними коллизий. 

В Постановлении по делу о проверке конституционности положения ч.1 ст.130 УИК РФ Конституционный Суд пришел к выводу, что в силу положений Конституции России и конкретизирующих их норм уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства нормы, призванные определять порядок осуществления уголовного преследования и возложения на лицо уголовной ответственности и наказания, а также порядок его исполнения и отбывания, не могут подменять или отменять положения уголовного законодательства, определяющие преступность и наказуемость деяний, виды и размеры наказаний.

С учетом изложенного следует констатировать, что административные и уголовные наказания, несмотря на схожесть, являются предметом регулирования различных отраслей права, которые различаются и по другим сущностным признакам. 

Далее. Всякое наказание, так или иначе, связано с умалением правоспособности — универсальной категорией в сфере прав человека и гражданина. Главное в этом ограничении состоит в том, что оно должно вытекать из закона. Так, ГК РФ в ст. 22 закрепляет, что никто не может быть ограничен в правоспособности иначе, как в случаях и в порядке, установленном законом. 

Тот же ГК, определяя гражданскую правоспособность как способность иметь гражданские права и нести обязанности, трактует ее как юридическую возможность участия субъекта в определенных правоотношениях, а ограничение правоспособности связывает не только с лишением существующих прав, но и с запретом на их реализацию в будущем. 

Уголовное наказание не составляет исключения. Исходя из определенных для него целей и являясь реакцией на совершенное преступление, оно выполняет и предупредительно-перспективную функцию. Тем самым наказание влияет на поведение осужденного, на содержание его правоспособности, на законное ограничение его правового, в том числе и конституционно-правового, статуса.

Так, ч.3 ст.55 Конституции России устанавливает, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. В равной степени это положение касается ограничения прав осужденных в связи с назначенными им уголовными наказаниями. 

В частности, в соответствии с ч.3 ст.32 Конституции, содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда граждане не имеют права избирать и быть избранными. Это ограничение, как видно, связано с запретом на реализацию ими в перспективе еще не имеющейся возможности участия в избирательных отношениях. Так, достижение избирательного возраста гражданином, находящимся в местах лишения свободы, означает невозможность его автоматического включения в указанные правоотношения в силу названного запрета. Изложенные положения конкретизируются в федеральном избирательном законодательстве. ⁵

Таким образом, вытекающий из уголовного наказания запрет на реализацию избирательных прав относится не только к существующим у субъекта правам, но и к невозможности пользования ими в определенной законом перспективе. 

Аналогичные лишения (правоограничения) прав, связанные с занятием некоторых должностей и выполнением социальных ролей, трактуемые как запрет на их реализацию в будущем, содержатся в законодательстве о статусе судей, о прокуратуре, о милиции, в семейном, в наследственном законодательстве и др. 

К примеру, ст. 331 Трудового кодекса РФ, определяя особенности регулирования труда педагогических работников, предусматривает, что к педагогической деятельности не допускаются лица, которым эта деятельность запрещена приговором суда или по медицинским показаниям, а также лица, которые имели судимость за определенные преступления. Перечни медицинских противопоказаний и преступлений, при наличии которых лица не допускаются к педагогической деятельности, устанавливаются федеральными законами. ⁶

Как видно, круг законодательно предусмотренных ограничений на занятие определенной деятельностью в связи с совершением преступлений и наличием судимости довольно существенен и все они, в отличие от положений Кодекса РФ об административных правонарушениях, связаны с запретом занятия деятельностью вне зависимости от наличия у лица права на нее в момент совершения правонарушения.

К тому же, рассматриваемое наказание в виде лишение права заниматься определенной деятельностью в соответствии со ст. 88 УК РФ может назначаться и несовершеннолетним субъектам на общих основаниях, которые, однако, не достигли возраста получения прав на управление транспортным средством. 

А Федеральный закон «О безопасности дорожного движения», определяя основания прекращения (как и приобретения) права на управление транспортным средством, к их числу относит и лишение права. Ряд положений указанного закона являлся предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, который отметил, что предусмотренные его статьями 27 и 28 порядок приобретения права на управление транспортными средствами и основания его прекращения являются условием реализации конституционного права собственности, в данном случае — на транспортное средство, поскольку государство на основании закона обязано устанавливать определенные требования, лишь при соблюдении которых гражданин вправе управлять транспортным средством, являющимся источником повышенной опасности. Это согласуется с ч. 3 ст. 17 Конституции, предусматривающей, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Право частной собственности не является абсолютным и не принадлежит к тем правам, которые в соответствии с ч.3 ст. 56 Конституции РФ не подлежат ограничению ни при каких условиях. ⁷

С учетом приведенных положений следует признать, что лишение определенного права современные теория и законодательство рассматривают как запрет на его реализацию вне зависимости от субъективного обладания им в момент основанного на законе запрета. Использование же в законе термина «лишение права» означает лишь то, что запрет носит временный характер, а перечень правоограничений вытекает из закона. 

Органами государственной власти отмечается особое место в обеспечении транспортной безопасности более адекватной степени опасности административной и уголовной ответственности.⁸ «На «бесправного» водителя под градусом никаких серьезных мер воздействия ни у милиции, ни суда нет. Такой нарушитель отделается только штрафом…» ⁹

4. История отечественного уголовного законодательства также подтверждает правомерность высказываемой позиции. В разные годы в стране существовала развитая система наказаний, связанных с запретами, означающими не только ограничение имеющихся прав, но и непредоставление определенных прав в будущем (поражение чести, поражение в правах, поражение отдельных прав, лишение прав, лишение всех прав и состояний, гражданская смерть и т.п.)¹⁰ При этом поражение прав рассматривалось и как предупредительная мера.¹¹

Признавая субъектом транспортного преступления любое лицо, управляющее источником повышенной опасности, независимо от правомерности его вступления в транспортные отношения, отечественные теория и практика исходили из того, что пределы ответственности за него не зависят от наличия у виновного водительского удостоверения. ¹² Совершение автотранспортного преступления лицом, не имеющим или лишенным водительских прав либо находившимся в нетрезвом состоянии, в науке предлагалось предусмотреть в качестве отягчающего обстоятельства.

Правомерность лишения права на управление транспортным средством лица, не имеющего водительского удостоверения, подтверждалась и практиками.¹³ Материалы опубликованной практики Верховных Судов СССР и РСФСР свидетельствуют о том, что данное наказание имеет целью предупредить дальнейшее совершение аналогичных преступлений;¹⁴ что оно не может назначаться судом в качестве дополнительного наказания, если преступление не было связано с нарушением правил безопасности движения и эксплуатации транспорта, а также то, что административные и уголовные наказания исполняются самостоятельно.¹⁵

5. Сравнительно-правовой аргумент. 
Международное сообщество уделяет внимание наказаниям, не связанным с изоляцией от общества¹⁶, о чем свидетельствуют и «Токийские правила», которые рекомендуют органам, выносящим приговоры, предусматривать, в частности, в качестве санкции поражение в гражданских правах. ¹⁷ В 1976 г. члены Совета Европы подписали Европейскую Конвенцию о международных последствиях лишения права управления автомототранспортными средствами, цель которой — обеспечить, чтобы такие решения имели силу и за пределами государства, в котором они были вынесены.

В современной литературе критически отмечается, что российский законодатель заузил рамки данного наказания, проигнорировав рекомендацию Модельного УК для государств — участников СНГ, — установить срок лишения соответствующего права в пределах от одного года до десяти лет за умышленные преступления и от одного года до пяти лет за неосторожные преступления.¹⁸

Действительно, например в п. «б» ч.2 ст.33 УК Испании предусмотрено наказание в виде абсолютного поражения в правах. В этой стране вообще довольно развита система наказаний о лишении прав, которая включает лишение права на управление транспортным средством (ст. 39 УК Испании). Статья 40 УК Испании устанавливает сроки указанных лишений, в том числе лишение права на управление транспортным средством — от трех месяцев до десяти лет. При этом ст. 47 УК Испании разъясняет, что лишение права на управление транспортным средством запрещает осужденному осуществлять это право на срок, указанный в приговоре (выделено авт.) Столь же длительные сроки (от 1 года до 10 лет) рассматриваемого наказания предусматривает ст. 43 УК Польши.¹⁹

Аналогично решаются вопросы о рассматриваемом наказании как о запрете на реализацию права управления транспортным средством в законодательстве США, ФРГ, Китая и в других странах.²⁰

 При этом § 44 УК ФРГ определяет запрещение судом управлять транспортным средством в качестве дополнительного наказания в смысле утраты этого права на определенный срок. В соответствии с § 45b cуд вправе восстановить утраченные права в установленных законом случаях. А в § 69 и § 69а УК ФРГ в числе мер исправления и безопасности фигурируют лишение водительских прав и запрещение на выдачу водительских прав. 

В этой связи воспроизведем часть § 69а о запрещение на выдачу водительских прав: «(1) Если суд лишает кого-либо водительских прав, то он одновременно постановляет, что в течение срока от 6 месяцев до 5 лет новые водительские права не могут быть выданы (запрещение). Запрещение может быть установлено навсегда, если можно ожидать, что установленный законом максимальный срок недостаточен для устранения исходящей от лица опасности. Если у лица нет водительских прав, то назначается только запрещение».²² (выделено авт.)

В УК Франции предусмотрено временное лишение водительских прав, в том числе лишение права вождения вне профессиональной деятельности; запрещение вождения некоторых транспортных средств; аннулирование водительских прав с запрещением не более чем на 5пять лет добиваться выдачи новых прав; конфискация либо запрещение использования одного или нескольких транспортных средств, принадлежащих осужденному.

В подтверждение нашей позиции по обсуждаемому вопросу в литературе высказывается сожаление о том, что ст.47 УК РФ не предусматривает замену рассматриваемого наказания иным, более строгим видом, в случае злостного уклонения от его отбывания. Положению ст. 38 УИК РФ о том, что субъекты, злостно не исполняющие решения суда о лишении права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, а также осужденные, нарушающие требования приговора, несут ответственность в порядке, установленном законодательством, корреспондирует лишь ст. 315 УК РФ (о неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта), субъектом которой сам осужденный быть не может.

Данный пробел возможно ликвидировать путем дополнения соответствующих статей УК РФ в связи с тем, что некоторые осужденные, в том числе лишенные права управлять автотранспортным средством, продолжают заниматься запрещенной деятельностью, что приводит к новым, более тяжким преступлениям. Так, предлагается дополнить УК РФ статьей 314¹ с названием «Уклонение от отбывания наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.²³

6. Выводы. 
При решении вопросов преступности и наказуемости деяния теория, законодательство и практика исходят из очевидности придания одним и тем же правовым признакам единого содержания.

Признавая субъектом транспортного преступления лицо, управляющее транспортным средством, независимо от наличия у него водительского удостоверения, аналогичное понимание данного признака следует распространять и на содержание наказания этого субъекта в виде лишения его права на управление транспортом как запрета на реализацию этого разрешительного правомочия. 

Единство заявленного подхода с учетом многообразия приведенных аргументов подтверждает правомерность позиции о том, что лишение права на управление транспортным средством может применяться к виновному лицу, независимо от наличия у него водительского удостоверения. 

Судья Верховного Суда Российской Федерации, доцент Российской академии правосудия Разумов С.А. 

 Член Научно-консультативного Совета при Верховном Суде РФ, доктор юридических наук, профессор Толкаченко А. А

Источники:

1. Старков О.В., Милюков С.Ф. Наказание: уголовно-правовой и криминологический анализ. — СПб., 2001. С.62. 
2. Преступность и правонарушения (1993-1997). Статистический сборник. — М., 1998. С.165. 
3. Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. — М., 2000. С. 93. 
4. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 г. N 13-П по делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы»// Российская газета. 2004. 7 июля; Определение Конституционного Суда РФ от 2 марта 2006 г. №54-О по жалобе общества с ограниченной ответственностью «Аудиторская фирма «АристаЛюКС» на нарушение конституционных прав и свобод положениями статей 7,75 и 183 УПК РФ. Об этом также см.: Костанов Ю.УПК РФ – закон над законами? // «ЭЖ-ЮРИСТ». 2005. № 23.
5. Федеральный закон от 12 июня 2002 г. N 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» с изм. и доп.//СЗ РФ от 17 июня 2002 г. N 24. ст. 2253 и др.
6. См. об этом же п.2 ст. 53. Закон РФ от 10 июля 1992 г. N 3266-1 «Об образовании» с изм. и доп. и др.
7. Определение Конституционного Суда РФ от 8 июля 1999 г. N 118-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Яковлева А.Э. на нарушение его конституционных прав положениями статей 27 и 28 Федерального закона «О безопасности дорожного движения»// СПС «Гарант».
8. Государственная концепция обеспечения транспортной безопасности России (разработана Минтрансом России)// Транспорт России. 2005. 22 — 28 августа. N 34; Государственный доклад «О состоянии безопасности дорожного движения в Российской Федерации. // Российская газета. 2003. 11 сентября.
9. Без прав и пьяный. // Российская газета.2005. 24 мая.
10. См об этом, например: Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. — М., 2000. С.155-172; Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. В 2т. Т.2.- М., 1994. С.260-268.  
11. См. об этом: Лугинский Н.Ф.Поражение прав как предупредительная мера. // Вестник полиции. 1916. № 2. С.41. 
12. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 6 октября 1970 г. N 11 «О судебной практике по делам об автотранспортных преступлениях» (с изм. и доп.)// Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924-1977, часть 2. — М., 1978; Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 октября 1969 г. N 50 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения (ст.ст. 211, 211.2, 148.1 УК РСФСР)» с изм. и доп.// Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. 1961 — 1993. — М., 1994. 
13. Куринов Б.А. Автотранспортные преступления: квалификация и ответственность. М., 1976. С.205,197. Об этом см. также: Лукьянов В.В. Проблемы квалификации дорожно-транспортных преступлений. — М., 1979; Коробеев А.И. Транспортные правонарушения: квалификация и ответственность. — М., 1990 и др. 
14. Постановление Пленума Верховного суда СССР по делу С.-К.//Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных Судов СССР и РСФСР. 1938-1978. М., 1980. С.68; Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 15 января 1986 г. по делу Че Чан Сунна. // БВС СССР. 1986. № 3. С. 35. 
15. Определение СК Верховного Суда РСФСР от 16 июня 1967 г.// БВС РФСР. 1968. № 3. С.4.Об этом также см.: БВС РСФСР. 1967. № 4. С.13; БВС СССР. 1969. № 5, С. 24.  
16. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 45/110 от 14 декабря 1990 г. «Стандартные минимальные правила Организации Объединенных Наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила)». // Нью-Йорк,1992.
17. Пункты 8.1, 8.2 «Токийских правил». // Там же.
18. Информационный бюллетень Межпарламентской ассамблеи государств — участников СНГ. Приложение. С. 104; Старков О.В., Милюков С.Ф. Наказание: уголовно-правовой и криминопенологический анализ. — СПб., 2001. С.64-65.
19. Уголовный кодекс Республики Польша / Пер. с польск./ Науч. ред. Э.А. Саркисова, А.И. Лукашов; под общ. ред. Н.Ф. Кузнецовой. — Минск, 1998. С. 19.
20. Ахметшин Н.Х. История уголовного права КНР.- М., 2005; Ахметшин Х.М., Ахметшин Н.Х., Петухов А.А. Современное уголовное законодательство Китая.- М., 2000; Уголовный кодекс ФРГ/ Пер с нем.- М., 2000; Уголовный кодекс Швейцарии./ Пер с нем./ Под ред. и с предисл. Н.Ф.Кузнецовой.- М., 2000; Уголовное право буржуазных стран: Общая часть. Сборник законодательных актов. / Под ред. А.Н. Игнатова, И.Д. Козочкина. — М., 1990. С.86 и др.
21. Уголовный кодекс ФРГ/ Пер с нем.- М., 2000.С.46-47.
22. Новый уголовный кодекс Франции. — М., 1993. С.13-17 и др. 
23. Старков О.В., Милюков С.Ф. Наказание: уголовно-правовой и криминопенологический анализ. — СПб., 2001. С.65.